Мелодия

Глубокая ночь. Композитор метался в постели, словно дирижер, пытающийся укротить бушующую мелодию. Муки творчества не давали ему покоя. И вдруг Она ворвалась в его жизнь – вихрем, вальсом, ослепительной улыбкой. Красивая, грациозная, с голосом, звучащим как нежная мелодия.

И вот они уже парят над землей, опускаясь на опушку Венского леса. Вокруг – сказка, сотканная из лунного света и шепота листьев. «Сказки Венского леса»... В воздухе витает аромат абсента, кружащий голову сладким дурманом.

Оркестр, ведомый самим Иоганном Штраусом, медленно тает в сумерках, оставляя после себя лишь эхо волшебного вальса.

Их ночное музыкальное путешествие продолжалось. Жаркий и влажный воздух Буэнос-Айреса пьянил, словно крепкий «Мальбек». Казалось, что танго звучит отовсюду – из питейных заведений, танцевальных студий и концертных залов.

Скрипка изливала душу,
Ноги вели диалог,
Танго рвалось наружу
Сквозь стены и потолок.

Двое сплелись как свечи,
Коих растаял воск,
Обнажённые женские плечи,
И чёрного фрака лоск.

Страсть овладела сценой,
Зал в экстазе стонал,
Пара неслась по Вселенной,
Зал рукоплескал.

Страсть овладела сценой, зал в экстазе стонал, пара неслась по Вселенной под аплодисменты, которые вскоре стихли, а зал растворился в воздухе, словно мираж. Они оказываются в Новом Орлеане, где царит джаз – горячий, импульсивный, пьянящий, как ржаное виски. Джазмены, словно одержимые, выдают бесконечный поток нот, зажигающих город.

Рассвет застал их уставшими, но счастливыми. Опьяненные музыкой и алкоголем, они с трудом воспринимали тягучие ноты блюза. И внезапно – щелчок, словно кадр сменился в киноленте, – они снова в той же комнате, откуда началось их путешествие.

Ей хотелось лишь одного – забыться сном. А ему необходимо было творить, ловить ускользающую музу. Но пока она спала, муки творчества только усиливались. Мелодия ускользала, словно ручей сквозь пальцы. Он уже почти задремал, когда в голове наконец зародилась новая тема.

Она проснулась. Он спал глубоким сном, а в его голове все еще звучала музыка – вальсы Вены, танго Буэнос-Айреса, джаз Нового Орлеана, все перемешалось, опьяненное ночными впечатлениями. Ей захотелось шампанского, шоколада, клубники... Но в его скромной квартире не было ничего подходящего. Она уже собралась уходить, но вдруг остановилась. Улыбнувшись воспоминаниям о ночном путешествии, она решила оставить ему подарок. Небольшой, но важный. Семь волшебных нот. Семь нот, которые изменят все.

Она исчезла так же внезапно, как и появилась. Растворилась в утреннем свете, оставив после себя лишь неуловимый аромат духов и эхо своей мелодии. Но казалось, что теперь музыка звучит везде, куда бы она ни шла: вальсы в парках, танго в кафе, джаз на улицах... Это звучала она сама – Мелодия, разлитая в воздухе.

Проснувшись, Композитор услышал подарок Мелодии. И начал писать и играть. Он браковал свежие записи, перечеркивал и выбрасывал испещренные нотами листы бумаги и тут же выстраивал новые композиции. И снова играл. И лишь когда к вечеру в его работе воцарилась гармония, дом снова наполнился Мелодией.

Она вернулась с бутылкой шампанского, свежей клубникой и горьким шоколадом. На ее лице сияла озорная улыбка, которая указывала на то, что в ее хорошенькой головке родилась новая музыкальная авантюра. Мелодичным голосом, будто запев, Мелодия спросила: «Полетаем еще?».