Сказка о том, как смех попал под запрет

 

Как-то в одной стране запретили юмор, а с ним и смех. И даже улыбку. Под запрет попали анекдоты, весёлые истории, комедии. Их запретили ставить на сцене, снимать по ним фильмы.

Любые увеселительные заведения и мероприятия также попали под запрет. Были введены драконовские налоги на всё, что могло вызвать улыбку. Как и на сами улыбки.

Люди перестали смеяться над собой, но и над другими. Но главное, они не смеялись над властью. Были запрещены карикатуры, комиксы и даже комнаты смеха. В стране производились исключительно ровные и чёткие зеркала, не искажающие то, что отображалось в них.

Запретил въезд иностранцев и ввоз иностранной продукции – всё, что могло бы нарушить запреты на юмор и смех. Ведь в других странах таких запретов не было. Те же, кому всё-таки удавалось попасть в эту страну, попадали за решётку. После этого никто и никогда их уже не видел.

Поэты перестали писать детские стихи. А иллюстраторы стихов и другой детской литературы перестали изображать улыбающееся солнышко. Теперь оно было выглядело хмурым, и даже яркие краски, которыми его рисовали, стали блекнуть без его привычной улыбки.

На сценах театров шли трагедии и драмы. Специальные агенты правительства прочитывали все сценарии пред постановкой спектаклей и съёмкой фильмов. Была введена жёсткая цензура. Любое упоминание слов "смех", "улыбка", "юмор", "ирония", "сатира", "сарказм", "хихиканье" и даже "макабрического смеха" было запрещено. Соответствующие жанры литературы и других искусств также были внесены в чёрный список.

Под запрет попали не только произведения искусства, в частности – картины, но и яркие краски, которыми их рисовали. Все статуи и памятники исполняли из материалов серого цвета. А если таких материалов не было, их закрашивали серым.

Запретили высаживать цветы и растения ярких тонов. Даже естественный для большинства растений зелёный цвет попал под тотальный запрет. Для того, чтобы "избавить" жителей страны от яркого солнечного света, был создан купол, покрывающий всю её территорию. Его цвет был серым, он был покрыт нарисованными тучами. Всё время было такое ощущение, будто грянет гром и начнётся дождь. И эта атмосфера давила на людей, вводила в депрессию.

Клоунов стало меньше, и те изображали на своих лицах и масках лишь грусть и печаль.

Пострадала даже химия: был запрещено производство и продажа оксида диазота, который называют «веселящим газом» из-за производимого им опьяняющего эффекта, приступов смеха.

После введения этих жёстких запретов начало казаться, что в этой стране всё стало серым или коричневым (последний цвет был разрешён для подчёркивания разнообразия – чтобы не говорили, что его нет). Со временем люди начали верить в искусственное разнообразие. Особенно после того, как правительственные учёные доказали, что у серого не 50, а гораздо больше оттенков.

Одежда была серой или коричневой. Модельеры изголялись, чтобы придумывать самые неимоверные сочетания блеклых красок в праздничных нарядах. Собственно, сами праздники также попали под запрет, дабы люди избегали любых проявлений и ощущений положительных эмоций.

Правительственные агенты-ищейки то и дело выявляли инакомыслящих, несогласных. Для того, чтобы попасть в их лапы, было достаточно накрасить губы красной помадой (производство и продажа которой тоже попали под запрет) и ли покрыть лицо румяной. Под страхом ареста и пыток люди были вынуждены писать доносы на соседей, знакомых, друзей, родственников и даже членов семей. Жёстче всего карали сочинителей и рассказчиков анекдотов, авторов иронических произведений, карикатур и памфлетов. 

После трёх нарушений запретов (за которые платили огромные штрафы), человека сажали в тюрьму. Самих запретов было так много, что был составлен отдельный Уголовный кодекс с массой их нарушений и наказаний. Если кому-то и удавалось выйти на свободу (зачастую – уже в глубокой старости), и они снова попадали в тюрьму, к ним применялась смертная казнь. А для того, чтобы другим неповадно было, смертная казнь всегда приводилась в исполнение прилюдно – на центральных площадях городов и на стадионах. Обычно казни были массовыми: вешали, обезглавливали и расстреливали десятки и сотни людей одновременно.

О том, что происходило в этой стране, за её пределами мало что было известно. Была введена жёсткая цензура на СМИ и Интернет. Со временем в стране ввели новый язык и письменность, не имевших аналогов во всей истории человечества. Новые поколения детей рождались с новым материнским языком. Даже если бы иностранцам и была доступна информация о происходящем в этой стране, они ничего бы не могли понять.

Через 3 месяца после введения запретов, был запрещён не только въезд в эту страну, но и выезд из неё. Внешняя торговля, как и внешние сношения, прекратилась. Страна находилась в полной самоизоляции. Этот факт преподносился жителям страны как огромное благо и преимущество: в то время, как во всём мире бушевали эпидемии, в этой стране, кроме банальной простуды, никто ничем другим не болел. 

Зато людям не хватало ярких красок, веселья и естественных эмоций, которые попали под запрет.

При этом, время от времени, просачивалась информация о том, что сами власти этой страны не только не соблюдают все жёсткие запреты, но ведут себя так, будто их и вовсе не существует. Это касалось всего: одежды, поведения, поездок за рубеж и многого другого.

Более того, власти не только принимали ограничивающие запреты, но и зарабатывали на них: представителям правительства и другим высокопоставленным чиновникам принадлежали не только рекламные и PR-агентства, которые день и ночь пропагандировали за серость, но и предприятия, которые производили весь спектр потребительских товаров, а также торговые сети, которые эту продукцию продавали. Но так было не всегда. До введения ужасных запретов эти организации принадлежали гражданам страны. Их просто лишили собственности (как и элементарных гражданских прав) ввиду несоблюдения и нарушения запретов.

Правительство не только управляло страной, оно стало душеприказчиком всех и каждого её граждан.

Не секрет, что запреты вызывали антиправительственные настроения. Со временем в этой стране появились движения протеста. Подавляя их, правительство не смогло уничтожить эти движения. Но они были вынуждены уйти в подполье. Находясь на незаконном положении, члены этих движений одевали яркие одежды, смеялись, шутили – просто жили. Они создавали и распространяли антиправительственные анекдоты, памфлеты, издавали противозаконную литературу. Некоторым из них, несмотря на преследования, удавалось ввозить в страну контрабандой всё, что вызывало у людей положительные эмоции. Конечно, это касалось тех, кто обладал чувством юмора. Тех же, кто были его лишены, ситуация в стране устраивала. Они охотно поддерживали правительство, писали доносы, получали материальные блага за счёт тех, кто были лишены его, нарушая драконовские запреты. Их называли "лоялистами", так как они были лояльны правящему режиму.

Несмотря на жёсткие меры пресечения и преследования запрещённой деятельности, иногда подпольщикам удавалось проводить акции протеста и даже захватывать представителей власти и карать их публично.

И чем масштабнее становились карательные операции за неповиновение властям, тем активнее действовала народная оппозиция. Тем не менее, протест начал задыхаться, люди были запуганы. Они были готовы отказаться от того, что было так естественно – смеяться и радоваться жизни. Страх обуял ими. Казалось, что ещё немного, и правительство могло было ликовать, ведь оно победило своих граждан. Если бы не одно происшествие, которое в корне изменило ситуацию.

Один из контрабандистов, который работал "на два фронта" – поставляя запрещённую продукцию подпольщикам и правящей элите – завёз очередную партию продуктов питания и алкоголя. Все, кто употреблял эту продукцию, выходя из дому нехотя начинали смеяться. И они не могли подавить в себе это желание. Более того, те, кто отвечали за соблюдение запретов – армия и полиция – контактируя с этими людьми, нехотя начинали смеяться. Оказалось, что эта заразный смех был вызван вирусом смеха, который случайно прибыл в страну с партией контрабандных товаров.

Природа вируса такова, что, не имея прививки или естественного иммунитета, он распространялся с дикой скоростью. А у кого есть иммунитет от смеха? Только у тех, кто лишён чувства юмора и у мизантропов. Но даже и они со временем не могли сопротивляться вирусу, который мутировал, создавая новые штаммы, которым уже никто не мог сопротивляться. Причём, этот вирус со временем проник в ДНК всех без исключения жителей этой страны, и никакие препараты, ни методы лечения, которое насаждало правительство страны, не могли вылечить его граждан от этого вируса.

Спустя короткое время правительство было вынуждено капитулировать и бежать из страны. Купол был демонтирован, люди снова увидели свет солнца. Смех вернулся, а вместе с ним и улыбки на лицах граждан этой страны.