Царь всея Руси Запутин, повелитель медведей и балалаек, находился в цейтноте. Благо, в шахматы он играл (с самим собой, разумеется, ибо кто же ещё осмелится?), и смысл этого термина понимал довольно чётко. Песочные часы тикали, а фигуры на глобальной шахматной доске вели себя крайне непредсказуемо.
Куда же еще послать войска? Генералы скребли по сусекам,
мобилизуя последних шахматистов и балалаечников.
С югов давил султан всея Турции Эрдоганов, гроза всех
неверных и любитель золотых унитазов, мечтающий воссоздать Османскую империю и
присоединить к ней хотя бы сочинский пляж. В княжестве египетском, отколовшемся
от всея Турции, хитрый князь Сиси, балансирующий между Востоком и Западом, не
мог гарантировать безопасность российских подданных в своих пределах,
предпочитая торговать пирамидами и верблюдами.
Сирийский царёк Башарасад, прилипший к России, как банный
лист к пятой точке, испуганный своими же нелояльными подданными и дикарями
племени ИГИЛ (запрещенная в России организация), уже получил российскую
поддержку в виде бомб, танков и консервов "Завтрак туриста", но стал
настоящей головной болью. Запутин уже был не рад, что влез в Сирию — ему
приходилось вытирать сопли и слёзы левантинца чаще, чем целовать ручку своей
(бывшей?) жены.
При этом европейцы, накачанные американскими гамбургерами и
либеральными ценностями, сумасбродили да так, что временами неясно было, на
кого еще можно положиться, а кого пора отметелить дубиной народной мудрости.
Эфиопский император Баракабама, расширивший границы своей
империи до обеих Америк и занявший выжидающую позицию, напрягал и без того
запутанного Запутина. "Что задумал этот хитрый афроамериканец?" —
мучился царь, разглядывая глобус и попивая чай с башкирским медом.
И эти укропы, которые побили все рекорды Гиннесса по
противостоянию и упорству, бесили его не меньше, чем всё растущий ропот
подданных, которым уже запретили выезжать за пределы всея Руси, за исключением
отжатого у укропов Крымского княжества, где постоянно шли перебои — то с
пониманием политики царя, то с электричеством, то с водой, то с здравым
смыслом.
Местные татары под предводительством Половцева, потомка
великих ханов, тоже претендовали на автономию (которую недоотжали у укропов),
что еще сильнее усугубляло состояние кремлевского гроссмейстера. "Шах и
мат мне устроят, канальи!" — рычал Запутин, переставляя фигуры на доске и
случайно съедая пешку.
Воюя по всем фронтам — где мечом, где огнем, где словом
(киселёвым), деньги кончались быстро. Нефть падала в цене, а водку уже не так
ценили, как черную икру, которой становилось все меньше. Спрос на нее все рос и
рос, но за транзит через Европу приходилось платить газом, который время от
времени бессовестно высасывали из газопровода буйствующие укропы. Которые,
опять-таки, не хотели платить дань и петь оды великому царю.
Цейтнот грозился перерасти в мировой шухер, а тот, в свою
очередь, — в полный звездец. На дворе стояла пятница, а значит израильский
король Бибиягу Первый, хитрейший из хитрейших, скоро перестанет брать трубку,
трубу (мобилу), принимать факсы, СМС-ки, а также отвечать в мессенджерах и на
Фейсе. Шаббат — дело святое, даже для царя Иудеи.
"Вот с кем нужно дружить!" — пронеслось в голове
Запутина. "Биби, он свой — и водку пьёт, и мяч погонять с ним можно, и
торговаться он мастак", — это царь Запутин произнес вслух, набирая номер
Бибиягу Первого (и последнего), не дожидаясь наступления Шаббата.
— Шалом, Биби! — затараторил Запутин, как только услышал в
трубке знакомый голос с характерным акцентом. — Тут такое дело... Нужна твоя
помощь, брат! Сирия там, Турция... Сам знаешь, геополитика!
— Таки Шабат Шалом! — неторопливо ответил Бибиягу, поправляя
кипу. — Говори, в чем дело, дорогой друг. Чем может помочь маленький Израиль
великой России?
Поздравив Бибиягу с наступающим Шаббатом, теребя ермолку и
напевая "Хава Нагила", Запутин заверил, что летать его орлы будут
высоко, сильно не нарушая государственной границы еврейского царства. Бибиягу, недолго
думая (Шаббат же на носу!), заявил, что "мир, дружба, жвачка", и
отправил эскадрилью "еврейских соколиков" на истребителях F-16 с
магендовидами на хвосте ещё раз облететь дворец Башарасада. Пилоты, вооружённые
до зубов (и до пейсов) самыми современными ракетами (и пакетиками с фалафелем),
нервно повторяли про себя "Шма Исраэль" и надеялись, что им не
придётся никого бомбить в этот святой день.
"Шалом, Башар! Как твоё ничего?" — доносилось из
динамиков истребителей на чистейшем иврите. "Мы тут пролетали мимо, решили
заглянуть, убедиться, что ты в порядке. Анализы не забыл сдать? А то Биби
волнуется". Башарасад, бледный и трясущийся, выбежал на балкон дворца,
размахивая пробиркой с мочой и крича: "Всё хорошо, хабиби! Всё под
контролем! Аллах акбар!" Соколики, убедившись в адекватности
(относительной, конечно) сирийского царька, сбросили на дворец несколько ящиков
с гуманитарной помощью — маца, финики и книги по Каббале — и отправились
обратно на базу, напевая "Хава Нагила" и мечтая о скором начале
Шаббата.
У Запутина отлегло от сердца. Турецкий гамбит показался не
таким страшным. А с евреями всегда можно поторговаться, особенно если у них
наступает Шаббат. "Хитрецы, — думал про себя Запутин, — но полезные".
Ближний Восток менялся на глазах, как и далекая Россия, которая благодаря
"еврейским соколикам" становилась все ближе к решению своих
геополитических задач.
Придворному раввину Берлазару снова перепала медалька за
преданность короне. "Извольте, медальку, реб Берлазар! — торжественно
вручил ему награду сам царь. — За укрепление дружбы между народами!" На
доисторической родине разведчика ждала почетная грамота, подписанная рукой
главы Синедриона и царя всея неотделившейся Иудеи, Бибиягу Первого.
"Молодец, Берл! — гласила грамота. — Так держать! Шаббат Шалом!"
Местные арабы и их палестинские сородичи… а впрочем, о них в
следующей серии нашего геополитического сериала.
P.S. Все образы вымышлены, и портретное сходство исключено
P.P.S. Продолжение следует...
Комментариев нет:
Отправить комментарий