Как-то в одной стране запретили юмор. Вместе с ним — смех и даже улыбку. Под запрет попали анекдоты, веселые истории, комедии в театрах и кино. Закрылись все увеселительные заведения, а на всё, что могло вызвать улыбку, ввели огромные налоги.
Люди перестали смеяться. Над собой, над другими, и, главное, над властью. Исчезли карикатуры, комиксы, даже комнаты смеха. В стране делали только идеально ровные зеркала, не искажающие отражение.
Страну отгородили от внешнего мира, боясь "заразы смеха" из-за границы. Иностранцев не пускали, а те, кому удавалось проникнуть, исчезали бесследно. В театрах шли исключительно трагедии и драмы, художники рисовали хмурое солнце тусклыми красками. Яркие цветы были запрещены, а над страной навис серый купол с нарисованными тучами, создавая атмосферу постоянной угрозы.
Поэты перестали писать детские стихи, а иллюстраторы больше не рисовали улыбающееся солнышко. Оно стало хмурым, и даже яркие краски блекли без его улыбки. Специальные агенты проверяли все сценарии перед постановкой спектаклей и съемкой фильмов. Была введена жесткая цензура: любое упоминание смеха, юмора, иронии — всего, что могло вызвать улыбку, — было запрещено.
Под запрет попали яркие краски. Все статуи и памятники стали серыми, как и одежда людей. Модельеры изощрялись, придумывая невероятные сочетания блеклых тонов для праздничных нарядов. Сами праздники, впрочем, тоже попали под запрет, чтобы люди не испытывали положительных эмоций.
Агенты выявляли инакомыслящих. Чтобы попасться, достаточно было накрасить губы красной помадой или нанести румяна. Люди были вынуждены писать доносы друг на друга. Жестче всего карали сочинителей анекдотов и авторов карикатур.
За три нарушения человека сажали в тюрьму. Запретов было так много, что для них составили отдельный Уголовный кодекс. Тех, кто выходил на свободу и снова попадался, казнили публично на площадях и стадионах.
О том, что происходило в стране, за ее пределами знали мало. Была введена жесткая цензура на СМИ и Интернет. В стране ввели новый язык и письменность, непонятные для остального мира.
Через три месяца после введения запретов запретили выезд из страны. Внешняя торговля прекратилась. Страна оказалась в полной изоляции. Это преподносилось как благо: в то время как во всем мире бушевали эпидемии, в этой стране, кроме простуды, никто ничем не болел. Зато людям не хватало ярких красок, веселья и естественных эмоций.
Время от времени появлялась информация, что сами власти не соблюдают запреты и ведут себя так, будто их не существует. Это касалось всего: одежды, поведения, поездок за рубеж. Более того, власти не только принимали запреты, но и зарабатывали на них. Им принадлежали компании, которые производили все товары и продавали их в магазинах. До введения запретов эти компании принадлежали гражданам страны. Их просто лишили собственности.
Правительство стало полновластным хозяином жизни каждого гражданина. Запреты вызывали антиправительственные настроения. Появились движения протеста. Правительство не смогло их уничтожить, но они ушли в подполье. Там люди носили яркую одежду, смеялись и шутили. Они создавали антиправительственные анекдоты и издавали запрещенную литературу. Некоторые умудрялись ввозить в страну контрабандой все, что вызывало положительные эмоции.
Несмотря на преследования, подпольщикам иногда удавалось проводить акции протеста и даже наказывать представителей власти. Чем масштабнее становились репрессии, тем активнее действовала оппозиция. Но люди были запуганы. Казалось, еще немного, и правительство победит. Но тут случилось происшествие, которое все изменило.
Один контрабандист, который работал "на два фронта", завез партию продуктов и алкоголя. Все, кто употреблял эту продукцию, начинали непроизвольно смеяться. Оказалось, что это заразный смех, вызванный вирусом, который случайно прибыл в страну.
Вирус распространялся с огромной скоростью. Иммунитета от смеха не было ни у кого. Даже те, кто был лишен чувства юмора, в конце концов заражались. Вирус проник в ДНК всех жителей страны, и никакие лекарства не могли помочь.
Правительство капитулировало и бежало. Купол был демонтирован, люди снова увидели солнце. Смех вернулся, а вместе с ним и улыбки.