Завещание жизни

У меня рак. Нет, не тот, которого мы употребляем в пищу, а тот, для которого пищей являемся мы. Врачи сказали, что жить буду. Но это ненадолго.

Сижу, размышляю о сожительстве с этим людоедом. Глупый он. Вернее, его природа: ведь съедая нас, он умирает. Не на ком больше паразитировать. И мы умираем вместе. Иногда умирает только один из нас. Но чаще – оба.

А ещё думаю о детях. Они маленькие, не поймут. Да и невозможно понять и осмыслить такое детским умом. Особенно, если вчера пообещал, что завтра пойдём гулять. Завтра наступило. Но меня в нём нет. Вернее, есть. Но это уже не я. Во всяком случае, не тот я – из вчера. Со мной уже не погуляешь. Именно эту метаморфозу невозможно объять и понять детским умом. И ещё один момент: папа всегда выполнял свои обещания. А тут получилось вот как.

Не поймёт и жена. Ведь она ничего не знала о нашем с раком сожительстве. Я ей ничего не говорил. Думал, пронесёт. А врачи говорят, что шансов нет. Уж слишком мы спелись с моим раком.

Друзья и родители тоже ничего не знают.

Очень жалко маму. Один я у неё.

Да и папе нелегко. Кто ему, уже немолодому, будет помогать по хозяйству.

Самое обидное во всей этой истории, это то, что распознали врачи мою злокачественную дружбу с людоедом на самой ранней стадии. Мы с ним только познакомились. Он только начал причинять мне первые неудобства, вскружив голову, мерзавец!

И я вместе с врачами начал с ним бороться. И даже когда понял, что он сильнее, организм сопротивлялся, как мог. Пока не умер. Вернее, пока людоед не умер вместе со мной.

И вот, теперь я делюсь с вами моими воспоминаниями. Моими ощущениями. Обречённого, подобно Сизифу с его глыбой. Именно после прочтения книги Камю я назвал моего рака сожителем. С которым развод, увы, не предусмотрен. Так я научился с ним жить. Сколько мне было отмерено.

Но это не главное. Последнее, о чём я успел подумать перед смертью, что нужно успеть насладиться жизнью. И наполнить её собой – своим творчеством, своими воплощёнными и невоплощёнными мечтами (последние я записывал в блокнот, авось дети прочтут, заинтересуются и воплотят). Дети – вот главное творение, которое я оставил после себя.

Поэтому и умирать было не так страшно. Ведь я продолжаю жить в моих детях.

P.S. Врачи ошиблись в своих прогнозах, но уже было поздно: мы умерли.

P.P.S. Главное, что не ошибся я. Я живу. В моих детях. Я это знаю. Я чувствую это. Смотрю на них со стороны и радуюсь: я живой.